Какой ресторан без музыки? В Бресте можно лихо поотплясывать в Койоте под кавер-бэнд, а можно поклевать носом в бокал с виски под джаз в Корове. Мы пообщались с прекрасной Ирой Чеховой, которая через работу вокалисткой в брестских заведениях идёт к своей мечте – выступлениям на большой сцене.
Ире 19 лет и она родом из Лунинца. В Брест переехала несколько лет назад, когда поступила здесь в музыкальный колледж им. Г. Ширмы. Играет на гитаре, фортепиано, сама пишет музыку. Однако брестчанам известна в первую очередь благодаря своей работе вокалисткой в Корове, Лофте, Клюкве и ещё полудюжине заведений. О том, совместимы ли общепит и искусство и почему иногда приходится аплодировать самому себе, Ира рассказала в интервью Биноклю”.
Как и каждый подросток, я долго размышляла, чем мне стоит заниматься в жизни. Хотела быть и адвокатом, и ветеринаром. А однажды просто увидела объявление о наборе в музыкальную школу. Прослушивал меня Костя Демидович (нынешний директор сети кофеен Paragraph – прим.ред.) Он в то время преподавал игру на балалайке и организовал свою группу, в которую я и вошла. Мы вместе с этими музыкантами стали очень много времени проводить вместе. В Лунинце очень срочно надо было организовать какую-то «движуху», потому что город застывал. Кроме этого, я стала ездить в Брест на разные конкурсы – Apple Battle, например. Приезжала почти каждую неделю. Для 14-летней школьницы это было не так легко, но меня сюда очень сильно тянуло.
Примерно в это время я и поняла, что хочу связать жизнь с музыкой. В детстве меня, кстати, четыре раза не приняли на вокал. Говорили, что нет слуха. Меня это так сильно обидело, что, когда мама уходила на работу, я просто ходила по квартире и орала. Мне кажется, что я таким образом и научилась петь. Поэтому я приверженец того мнения, что петь может научиться каждый.
После школы я поступила в Брестский музыкальный колледж им. Г. Ширмы. В приёмной комиссии меня предупредили, что на эстрадный вокал очень большой конкурс. Предложили попробовать поступить на народный, где меня прослушали и сказали: «Девочка, тебе точно не сюда». И я всё-таки прошла на эстрадный вокал. Родители, конечно, хотели, чтобы я поступила в какой-нибудь техникум или университет, а я говорила: «Я музыку люблю. Я 11 лет училась, потому что надо, так можно я сейчас сделаю то, что я хочу?».
Мне сразу же захотелось работать. К тому времени мне было 16 лет. Наверно, сейчас уже можно об этом говорить — меня взяли петь в караоке Piano. Я, правда, паспорт первый месяц не показывала – сказала, что мне делают визу. Потом говорила, что меняю фамилию. Так два месяца и поработала. Вокалисту петь ночью нельзя в принципе – травмируется голос. А в караоке работаешь именно ночью. Недосып, нервы – это всё очень сказывается на состоянии голоса. Я знала, что это плохо, но, наоборот, решила таким образом воспитать свой голос. Так что он у меня теперь надрессированный, могу петь, даже когда болею.
Когда я уходила из караоке, как раз открывали «Корову». И я думала:
«Петь в заведениях, барах? Ну нет. Люди едят, а я пою. Это ужасно».
А потом не знаю, чего больше захотелось: то ли внимания, то ли денег. И я начала петь там. Сначала было очень страшно, чуть в обморок не падала. Как новичка тебя постоянно штурмуют – песня не такая, каблуки не такие. Со временем, конечно, становишься увереннее.
Когда я стала петь в заведениях, я была так счастлива. Но прошло время, и я перестала себя за это уважать, потому что я исполняла каверы. Может, некоторые думают, что я зазвездилась, но я себя критикую больше всех.
Петь о чужом счастье и делать вид, что ты это прекрасно понимаешь, – меня больше не устраивает.
Когда мне было 16 лет, я могла себе сказать, что у меня ещё всё впереди. Но я буквально проснулась на следующий день и поняла, что прошло три-четыре года. Хотя благодаря тому, что я пою в заведениях каверы, я поняла, что хочу петь свои песни. Если я раньше к этому не была готова абсолютно, то сейчас я к этому пришла.
Выступая в заведениях, я зарабатываю себе на жизнь. Если постараться, то так можно хорошо зарабатывать. В каких-то мелочах не приходится себе отказывать. Хотя сейчас многие заведения считают, что приглашать вокалиста слишком затратно, поэтому работы становится немного меньше. Мне бы хотелось зарабатывать музыкой нормальные деньги. Я хочу зависеть только от себя и знать, что, если я останусь одна, у меня всё равно всё будет хорошо. Мне кажется, что таких возможностей больше за границей.
Я бы не сказала, что между артистами, выступающими в брестских заведениях, есть какая-то конкуренция. Мы, может, и не очень хорошо знакомы, но я ощущаю нас такой маленькой семьёй. Ходим друг за другом хороводиком. Здесь всё честно – кто больше работает, того чаще зовут. Кто обновляет программу, того и приглашают. Нет какого-то кумовства, смотрят исключительно на то, как ты работаешь с публикой, какой у тебя репертуар.
Место может быть не таким дорогим и модным, но, если люди в нём будут «движовые» – всё будет хорошо. Где-то надо петь попсу, как на Europa Plus TV, где-то нужен джаз. Хотя каким бы ни было заведение, попса всегда заходит хорошо. Всё зависит от публики. Когда люди танцуют, и я танцую. Когда люди сидят, и мне сесть хочется.
Я не клоун, чтобы веселить и из кожи вон лезть. Это должен быть обмен энергией.
Мне не нравится, когда мне не аплодируют. Я иногда готова встать и уйти со сцены. Когда я пою целый час, ни разу не слышу аплодисменты и, несмотря на это, вижу какие-то одобрительные взгляды, я не понимаю, почему это происходит. Когда допеваешь последнюю песню и закрываешь папку, иногда просто уходишь, не дожидаясь конца песни, чтобы не стоять в этой тишине и не чувствовать какого-то позора. Порой даже доходило до того, что я сама себе аплодировала и тогда люди догадывались, что можно было это делать.
Ты приходишь подарить настроение и ощущаешь какую-то неблагодарность. Хочется завязать со всем этим.
Закрыть эту папку в последний раз. Иногда просто обидно, а иногда обидно до слёз. И ты стоишь как дурачок, ты же не понимаешь – то ли ты плохо поёшь, то ли они стесняются просто. Когда тебе аплодируют, ты песню по-другому начинаешь чувствовать, тебе хочется всю себя отдать. Некоторые думают, что я неэмоциональна, но я могу легко расплакаться во время исполнения песни. У меня много всего внутри, и я хочу, чтобы человек это почувствовал. Иногда подбегают, шампанское наливают, деньги пытаются давать. Когда цветы дарят, очень приятно.
Бывает, хоть и редко, что выскакивает какое-то быдло и кричит, например: «Помолчи!». Но, как правило, их быстро успокаивают другие люди. Один раз компания, расположившаяся совсем рядом со сценой, прямо мне в лицо выпускала дым от кальяна, видимо, не понимая, насколько это мешает петь.
Каждому человеку важно чувствовать поддержку. Когда я ещё жила в Лунинце, со мной рядом всегда были понимающие и любимые мама, бабушка и дедушка. А здесь приходится справляться с наплывом страстей одной.
Когда ты живёшь в таком бешеном ритме, каждый день получаешь огромную дозу внимания и потом вдруг остаёшься один, то одиночество испытываешь особенно остро.
В такие моменты советуют чем-то заняться, но у меня это состояние может доходить до того, что я не могу даже карандаш взять в руки. Я долго размышляла над фразой: «Если тебе скучно с самим собой, то кому с тобой будет интересно?». Поэтому работаю над этим.
В этом году я наконец окончила колледж. Отработка у меня будет в брестском детском саду. Даже её пришлось искать самой: обзванивать знакомых, спрашивать, нужен ли где-то такой кадр, как я. Я боюсь, что эта работа будет губительна для меня как для преподавателя, певицы. Одно дело, когда ты преподаёшь в музыкальной школе, а другое, когда пытаешься объяснить что-то человеку, который даже не совсем понимает, где он находится.
Я продолжаю идти к своей детской мечте – выступать на большой сцене. В Беларуси «забраться» на неё куда легче, чем в другой стране. Но всё равно надо прикладывать очень много усилий для того, чтобы чего-то достичь. А я очень ленивая, как и многие наши музыканты. И это основная проблема. У нас люди даже на репетицию не могут собраться. А если ты хочешь добиться успеха, ты не можешь лежать на диване. Ты постоянно должен что-то делать. Сейчас я хочу найти гитариста, а это для меня очень трудно. Мне надо, чтобы человек чувствовал свой инструмент так же, как я чувствую свой. Чтобы он мог с ходу импровизировать. Чтобы мы были на равных. Тогда будет хороший проект.
В любом случае все эти рестораны, бары, клубы дают хороший шанс реализовать свой потенциал. За что огромное им спасибо. Мне нравится понимать, что я могу скрасить своим пением чей-то субботний вечер. И я считаю, что это хорошая возможность начать свой долгий путь в музыке.
Фотографии — Роман Чмель
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.