Два месяца назад в Бресте появилась новая конюшня. Место, где можно не только получить удовольствие от общения с животными, но и вылечиться — телом и душой. Бинокль” выехал поближе к природе и узнал, что же это за место.
Направление иппотерапии, которое рекомендуют врачи в качестве реабилитации для детей и взрослых с травмами двигательного аппарата и психоневрологическими заболеваниями, появилось в Бресте совсем недавно. Развивать подобного рода практику совместно с единственным в городе специалистом в области иппотерапии Александрой Чистик решил Айдын Беджанов — человек, которому не всё равно.
Айдын: Сам я из Азербайджана, а в Бресте живу с 1986 года. Приехал в гости к брату, но так понравилось, что решил остаться. У меня давно была мечта — заниматься лошадьми, иметь небольшую ферму. В этом году я выкупил соседнее здание, в котором раньше располагалась конюшня, и пригласил специалиста по иппотерапии — Александру. Мы с ней знакомы не первый год. Я видел, как она работает. В какой-то степени это и подтолкнуло меня заняться подобным делом.
Александра: Сколько себя помню, в голове всегда были лошади. Когда к концу школы встал вопрос выбора профессии, я поняла, что конный спорт в Бресте — слишком узкая сфера. Поэтому я выбрала профессию психолога. А к концу обучения в университете, занимаясь социальными проектами при церкви, услышала слово “иппотерапия” — так появилась возможность объединить профессию с хобби.
Айдын: Точно сказать, почему я решил этим заняться, я, наверное, не смогу — сердце имеет доводы, которых не знает разум. Но любовь к лошадям у меня с детства — у нас в семье было три лошади. Помню, мне было 6, родители ехали на сенокос. Меня не брали в силу возраста, но мне так не хотелось расставаться с лошадью, что я бежал за повозкой километра три. А как-то отец решил все-таки взять меня. И когда все пошли обедать, а лошадь осталась одна, я решил на нее взобраться — полез по хомуту и упал. Конечно, животное испугалось. Лошадь ударила меня ногой по лицу, разбила лоб. Я тогда еще от родителей получил. Однако это никак не повлияло на мою любовь к этим животным.
Когда мы начали развивать направление иппотерапии, стало понятно, что нужны соответствующие условия. Первостепенной задачей было сделать пандус, чтобы человека, который не может ходить, можно было легко посадить на лошадь. Я сам его сделал за один день, только навес ребята помогли накрыть.
Сейчас мы сотрудничаем с центром медицинской реабилитации “Тонус”, из которого к нам приезжают разные детки. Если кто-то узнает от друзей или знакомых и тоже приходит — пожалуйста, мы только рады. Был мальчик, который совсем не разговаривал. Сейчас, только выпрыгивает из машины, уже слышно: “конь”, “папа”, “хочу”.
Когда ты видишь, как люди меняются на глазах — это дорогого стоит.
Александра: Иногда бывают моменты, когда хочется все бросить. Но когда задаешь себе вопрос “И чем бы я занималась, если бы у меня была куча денег и можно было бы не работать?”, ответ всегда один — сидела бы в конюшне и работала с лошадьми. А когда еще видишь результат своей работы — такие мысли быстро уходят.
Айдын: К нам приезжают не только дети, но и взрослые. Как-то была женщина, которая 9 лет с коляски не поднималась. Мы посадили ее на лошадь. Она проехала один круг, а потом говорит: “Хочу закрыть глаза”. Когда вернулась, у нее по щекам текли слезы. Оказывается, первый раз за 9 лет появилось ощущение, будто она идет ногами.
А детей к нам можно с любого возраста приводить, потому что с ребенком всегда работает как минимум два человека: Александра поддерживает, кто-то ведет лошадь. Да и родители всегда рядом.
В конюшне у нас на данный момент четыре лошади: Хабаровск (он же Бобрик, он же Ходор); Перспектива, которую из-за нежной кожи все называют Персик; Мерин и Радость. Если делать все самому, то в летнее время содержание одной лошади обходится в 2,50р. Зимой — 3,50р. По правде говоря, я здесь деньги только в материал вкладываю, а так все своим трудом.
Я сложностей не боюсь. Здесь раньше все заброшено было. Я обратился к председателю колхоза и спросил: “Если порядок наведу, можно будет участком пользоваться?”. Он дал добро. Мы всё расчистили, привели в порядок.
Сейчас вот еще хочу сделать закрытый манеж, чтобы можно было кататься в любую погоду.
С моей стороны — это некоммерческая деятельность. Она основана на энтузиазме. Мы каждый день тренируем и обучаем лошадей, создаем соответствующие условия для животных и для людей, которые к нам приезжают. Я параллельно еще занимаюсь лесом — здесь рядом пилорама. Прихожу с утра, вывожу лошадей на улицу и иду работать. В обед я или Александра чистим стойла, кормим. За животными нужен правильный уход. Держать их взаперти не то что неправильно — преступно.
Кроме конюшни, у меня еще есть занятие — я председатель общественного объединения ветеранов морской пехоты по Брестской области и заместитель Председателя Конгресса Азербайджанских общин по Брестской области. Везде меня хватает (улыбается). Расскажу вам историю: в позапрошлом году поисковики нашли разбившийся самолет. Сам самолет пристроили, а останки пилота 4 года пролежали в мешке под деревом. Я поднял ветеранов морской пехоты, мы собрали кое-какие средства и похоронили его. Помню, никто из священников не хотел ехать отпевать. А с архива пришли документы, что он православный, крещеный. Я пришел к епископу и сказал: “Если не отпоете, мне придется его по-мусульмански похоронить”. Подействовало — сказал, что отпоет.
Конечно, мне хотелось бы, чтобы приходило больше людей. Александра — единственный специалист по иппотерапии в городе, который имеет соответствующий сертификат, но пока работает одна.
Если бы ко мне обратились те, кто хотел бы заниматься подобным образом с детьми, я бы с радостью отправил их на учебу в Москву для получения соответствующей квалификации.
Меня радует, что я как-то могу помочь людям. Когда труд приносит плоды, это мотивирует работать еще больше. Ведь если можешь что-то сделать — почему бы не сделать это? Только так мы сможем сделать мир немного добрее и справедливее.
Александра: В жизни надо делать то, что умеешь, и делать это хорошо. У меня самой первый ребенок родился недоношенным. Поэтому я знаю, как сложно найти специалиста, который будет работать с душой, а не просто зарабатывать деньги. Важно увидеть в ребенке личность, а не диагноз. Многие думают, что лечит только лошадь, забывая о специалисте, к которому приходят. Если не знать, что и как делать, лошадью тоже можно навредить. Это живой и тонкий инструмент, он нуждается в грамотном специалисте. Я всегда говорю, что не катаю, — я работаю с ребенком как психолог, и у меня есть свой инструмент — лошадь. Без меня нет “терапии”, без лошади нет “иппо”.
фото — Роман Чмель
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.