«Чтобы понять искусство, в него нужно сходить». Мы впервые проникли в казематы творческих тусовок города — туда, где без знакомства не попасть. В авангарде вечера: треп о парадигмах и перифразе, проводниках для художников в музеи, обусловленности искусства, супрематизме и других малоупотребительных в широких кругах понятиях и фамилиях. Но атмосфера — как в фильмах!
Это был обычный будний день, когда раздался звонок редактора. «Есть такая тема…». Через 2 часа наш десант уже заглядывал за забор двора, где расположилась тайная выставка. Приглашали только своих. Выставка — по дружбе, на день. Про художника, гостившего с экспозицией всего одни сутки, гугл отозвался десятками страниц, — такая упоминаемость земляка впечатлила. Немного помявшись у ворот, совершив марш-бросок в магазин «для храбрости», мы-таки просочились в явочное место. Изобразили деловитый и непринужденный вид, невнятно здоровались, изворотливо и тихонько шутили о сценариях развития событий с участием незваных гостей-нас. Ну, знаете, эти похихикивания да переглядывания от неуверенности. Все стояли и эрмитажно болтали сложными словами.
Искусство встретило нас сразу — висящим почти на бельевой веревке. Остальная часть расположилась неподалеку — в ветхих небезопасного вида сараях разместился даже не один зал. Отсутствие лоска нас не смущало, наоборот, маргинальность расположила. Мы следовали за автором, рассматривая его, работы, рассказы, локацию. Напрягали лицо, чтобы понять.
Художник Семен Мотолянец — брестчанин. Сейчас живет и творит в России. Востребованный автор, искренний экспериментатор, увлекательный рассказчик. Работы нашпигованы символизмом, неожиданными взаимосвязями деталей и… понятны. Не беремся пересказывать расшифровки, приведем цитатами.
Капитализм как религия?
Это попытка заглянуть с точки зрения религиозного. Есть такой текст «Капитализм как религия» Вальтера Бениамина, и я представил, как бы это было. Капитализм как бы завуалирован, но, на самом деле, он немного и есть религия. Бениамин пишет, что капитализм — это религия без возможности искупления. Все другие религии транслируют все-таки какое-то спасение для человека. А здесь нет его. Здесь единственный выход – это увеличение, какая-то прорва. Тут в концепт, конечно, вмешивается эстетика, очень хотелось сделать что-то такое, что делали первобытные люди. Но мы не можем к этому вернуться. Вспомним культ, который был связан с Венерами – культ плодородия. Женщина, у которой смазано лицо, проявлены половые признаки, признаки фертильности, а все остальное как бы нейтральное. Здесь, возможно, не все доучтено, но мне кажется, в таком формате можно показать этот скетч.
Я почему зацепился за статью о капитализме и религии — меня интересуют механизмы религии. Если бы капитализм определил себя как богослужение, то он в определенной степени конкурировал бы с существующими религиями. Поэтому я вижу попытку реализовать это в каком-то дорелигизном формате, культовом, когда все это еще было на условно родовом уровне развития человечества.
«Нельзязя»
Кажется, что это фанера и петли, на самом деле это холст и масло. Я часто делаю такие ширмы. Во-первых, я работаю с бросовым материалом, который легко достать. Во-вторых, я работаю с текстом. Выставка называется «Нельзязя», это даже скорее маленькая презентация в легком, не натужном формате. Обратите внимание: между буквами нет связи. Когда мы начинаем выводить текст в природу вещи, когда он обретает свое тело – получаем 10 вырезанных букв, которые могут лежать и висеть как угодно, без порядка. Для меня важна не сама буква, а связь. Мне интересно использовать тексты, которые могут стать запретительными лозунгом. Важны петли, которые держат буквы и связь между ними – все это вырезано хаотично без эстетики или в эстетике бедного искусства.
Ну, а «Нельзязя» – это такой запретительный лозунг, который характерен на сегодняшний день для Беларуси. Самоцензура. Если есть проблема, лучше ее вербализировать или визуализировать. Надо делать расслабленно, потому что когда человек видит, что оно так сделано, его подключает: «О, я тоже могу так сделать». Это стимул начать что-то. Когда человек видит нечто рафинированное, законченное, то говорит «ну да, очень хорошо, но я не могу так сделать». Мне важно, чтобы работа толкала людей на действия.
Культ гигиены
Это хозяйственное мыло. Купил у Гомельского жирокомбината — потрясающая вещь. Решил брендировать. Это все печатная графика, линогравюра, каждый кусочек упакован в отдельное изображение. Культ гигиены. Вот счастливый человек, который приобрел кусочек хозяйственного мыла и идет домой. На этой картинке варят жир, а это — мыловарни сливают отходы в реку. Где-то человек умывается, а где-то хозяйственное мыло мечтает о туалетном. Здесь склад, на котором мыло лежит и томится в коробках.
Это такой утилитарный подход. Раньше был смысл сделать тираж, а сегодня тираж не нужен. Функция тиража исчезла. Зачем делать линогравюру, которую раньше делали, чтобы сделать тираж 10,000? Сегодня такое изображение никому не надо.
Время символично можно разделить на 2 периода: эпоха твердого мыла и эпоха жидкого мыла, до пришествия и после пришествия. Сейчас твердое мыло уже в загоне. Будем внукам рассказывать, что когда-то было твердое мыло, его брал и тер, и получалась своего рода скульптура со временем.
Государство сна
Одеяло – это щит для сна, где человек не потребляет и не производит. Заснуть — и выйти из реальности. Сон — это же пространство, ты там можешь быть не один. Представьте, а если там можно встретиться, объединиться и даже свое государство сформировать? Вот что ты сделаешь с человеком, если он спит. Заснул – и его нет ни для кого, ни для тебя, ни для государства. А что, если человек проспит месяц? Отличный выход — ведь как с собой бороться, если хочется спать?
Уменьшение одеяла создает определенную условность — мы понимаем, что таким одеялом не укрыться. Хочется из бытовой части вытащить какое-то искусство. Мы знаем, что это одеяло, но при этом каждый видит, что это уже не одеяло. Игра привычного символа.
Если немножко выглянуть из-за буквальности восприятия, не придираться к витиеватым формулировкам автора и неухоженности галереи, можно нащупать крошечную кулуарную грань Бреста. Непросто удержаться от оценок, понимаем. Но такой формат существует — с диалогами об абстрактном между людьми разными, зрелыми, метафорически зрячими. Как вам?
Фотографии: Роман Чмель
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.