«Шао» был когда-то самым популярным пивным заведением Бреста и по количеству посетителей, и по объёмам продажи пенного напитка. Его феномен объяснить легко: самое дешёвое и самое свежее пиво в городе. Эти два фактора объединяли, казалось бы, всех: от студентов до пенсионеров, от очередного «криминального авторитета», который просит добавить ему мелочи на бокальчик, до солидного мужичка, за которым в конце вечера приедет жена на Porsche Cayenne и заберёт домой.
«Сходить с друзьями на пивко» — это именно про «Шаолинь». Стол, пиво, рыбка на газете и душевные разговоры в кругу своей компании — ничего лишнего. Простая формула, которую после «Шао» не может повторить ни одно заведение Бреста.
Будний осенний день. Конец рабочего дня сопровождается желанием пропустить бокальчик-другой разливного в компании друзей.
Звонок другу:
— Алло.
— Привет. Ты где?
— Я уже на месте…
— Понял! Скоро буду!
Ускоренным шагом следуешь на место— пересечение улиц Карбышева и Маяковского. Не покидает ощущение, что во время прошлого телефонного разговора забыл спросить о чём-то важном. Вспомнил! Повторный звонок другу:
— Алло! Что случилось?
— Как там очередь?
— Ну, народ потихоньку собирается…
— Возьми мне бокал, пожалуйста! Деньги сразу отдам…
— Просто купишь мне следующий.
— Окей.
10 минут — и ты уже поднимаешься по ступеням заведения с безымянной вывеской, на которой скромно красуется гранёная кружка с пивом. «Ступеньки» («На ступеньках») — именно так и прозвали олдфаги это место. У поколения помоложе в ходу название «Шаолинь», которое иногда сокращается до «Шао». Видимо, в эпоху видеосалонов «Ступеньки» временно были переименованы в «Ступени Шаолиня» по аналогии с кунг-фу-боевиком «36 ступеней Шаолиня» (хоть у брестского «Шаолиня» ступеней всего пять).
Преодолев все пять ступенек, ты попадаешь в единственный зал «Шаолиня»: пять «стоячих» круглых столиков, стойки-столики вдоль двух стен, холодильная витрина с рыбкой-закуской на любой вкус и, конечно же, прилавок с пивным краником. Время здесь словно остановилось на году эдак 1996-м: уже вроде бы и не «совок», но интерьеру ещё очень далеко до XXI-го века.
В очереди за свежим пенным уже стоят человек семь. Все столики заняты завсегдатаями: два — студентами (рядом же пед), два — мужичками лет 35-45, один — пенсионерами. В углу за «пристенным» столиком-стойкой скромно уснул «сталкер-одиночка». Спать ему приходится стоя, положив голову на скрещенные на столе руки.
В одной из студенческих компаний распознаёшь своих приятелей. Идёшь к ним, где тебя уже преданно дожидается пластиковый бокал «Брестского». Подходишь. Молча здороваешься со всеми рукопожатием, чтобы не прервать разговор. Приятели бурно что-то обсуждают. Пытаясь вникнуть в суть, начинаешь пить пиво, сохраняя молчание. Спор в самом разгаре.
— А что ты думаешь по этому поводу? — обращаются к тебе спустя минуту.
— Думаю, что надо было заказывать у тебя два бокала. Этот я уже почти допил, — говоришь, указывая на быстро опустошённый пивной стакан.
Очередь становится всё больше и больше — пора её занимать, пока после работы сюда не набежали ещё посетители.
За кассой сегодня Светлана Владимировна — женщина бальзаковского возраста со слегка уставшим взглядом. После шести вечера она традиционно начинает злиться — теперь и до самого закрытия бара у неё беспрерывный процесс отпуска пива.
— Ребята, помогите! — обращается Светлана Владимировна к ближайшему к ней столику.
Завсегдатаи всё понимают без уточнений: закончилась кега, и нужен человек, который поможет женщине-кассиру её поменять. В день, по словам продавцов, в «Шаолине» разливается минимум восемь кег.
Очередь томно вздыхает. Пиво из новой кеги будет сильно пениться — людям дольше стоять. Скучая, народ в очереди начинает поглядывать на маленький «кухонный» телевизор вверху за барной стойкой. Зернистая картинка «Горизонта» показывает новости от телеканала «Россия 24». На дворе 2011-й год, поэтому Дмитрий Киселёв ещё не вещает про «единственную страну в мире, которая может превратить США в радиоактивный пепел».
На экране президент РФ Дмитрий Медведев. В окружении российских военных он примеряет каску и бронежилет. Один из офицеров что-то объясняет Медведеву. Телевизор работает на минимальной громкости, но можно разобрать слова про «технологическую революцию в сфере производства элементов индивидуальной защиты». Сюжет про Медведева сменяется следующим: на экране появляется премьер-министр РФ Владимир Путин. На плечах врачебный белый халат. Под объективами десятка теле- и фотокамер он ходит между рядами кроватей в детской больнице, общается с детьми.
— Не, ну вы видели?! — спрашивает мужчина лет 40, стоящий ближе к телевизору. Спрашивает громко и не отрывая взгляд от экрана. Вопрос скорее для всех присутствующих в зале, чем для кого-то конкретного.
— Палыч, ты о чём? — доносится голос от столика, где стоит его компания.
— Я уже давно это заприметил: сначала показывают короткий сюжет про Медведева, а потом длинный сюжет про Путина, — делится своим наблюдением Палыч. — Про своего президента они не больше минуты говорили, а про премьера уже 3 минуты трещат.
— И что?
— И то! У них выборы в следующем году! Угадай, кто станет президентом! Кого начали навязывать раньше времени?
— Ай, всё тут ясно, — доносится голос от столика с пенсионерами. — У них тоже хитрожопый сидит.
— Кто хитрожопый?! А?! — раздаётся вопль из дальнего угла зала.
Все присутствующие синхронно оборачиваются в ту сторону: проснулся «сталкер-одиночка», худощавый мужик лет 50.
— Ты чего разоралась, спящая красавица? —нарушает секундную паузу Светлана Владимировна, продолжая наливать пиво в пластиковый стакан. — Домой вали уже! Там хоть спи, хоть ори! Приходят уже на бровях, возьмут одно пиво, а потом спят и место чьё-то занимают! Вали отсюда, я сказала!
«Спящая красавица», демонстративно игнорируя замечания кассира, продолжает искать обидчика. Приближаясь к столу с пенсионерами, «сталкер-одиночка» устраивает собственную презентацию: «Вы знаете, кто я? Я Верасень!». Верасень — это, по словам самого мужчины, известное в воровской среде «погоняло».
— Да хоть Листапад! — перебивает кто-то «криминального авторитета».
И студенты, и мужчины постарше отходят от своих столов и становятся на пути «защитника чести Путина»: «Мужик, вали отсюда!».
Оценив ситуацию, Верасень решает ретироваться. Театрально махнув рукой с синими пальцами от татуировок, он разворачивается и, пошатываясь, идёт в сторону выхода. В дверях задерживается, чтобы похлопать себя по карманам брюк. Ничего там не обнаружив, громко матерится на прощание.
Не проходит и минуты, как в заведение заходит милицейский патруль — сержант и двое 18-летних парней с «пустыми» погонами. Пока не понятно, пришли они на крики Верасня или же это обычный визит для профилактики. Несколько раз на дню они появляются здесь, чтобы спросить, всё ли хорошо.
— У вас всё хорошо? — спрашивает сержант у Светланы Владимировны.
— Мальчики, всё замечательно! — с наигранной улыбкой отвечает она.
Обычный вечер в «Шаолине»…
«Шаолинь» закрылся в конце июня 2012-го (6 лет назад!). Слухи ходили с начала года, но никто не хотел в это верить. «Ступеньки», казалось бы, были всегда (старцы говорят, что бар открылся в году 1976-м, но это не точно), закрыться они просто не могут! Могут. Торговая сеть, к которой в последние годы принадлежал продуктовый магазин «Свитанок» и его безымянный бар, обанкротилась и начала по всей стране закрывать свои точки.
Последний рабочий день «Шаолиня» был очень солнечным. Завсегдатаи, на удивление, отнюдь не грустили: то ли смирились, то ли тешили себя надеждой, что «прикормленное» место выкупит какой-нибудь инвестор и откроет здесь «Шаолинь 2.0» (спойлер: этого не произойдёт). Во время хмельного веселья они скинулись и отправили гонца за букетом цветов для Светланы Владимировны. В часов пять вечера она впервые повесит на пивной краник самодельную табличку «Пива нет».
P. S. Последняя цена «шаолиньского» пива вместе с пластиковым стаканчиком — 5400 старыми. По курсу на июнь 2012-го это было что-то в районе 0,6 доллара.
Фото — автора.
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.