Аллея фонарей на улице Гоголя появилась в 2013 году. После этого малые архитектурные формы стали появляться в городе с завидным постоянством, вызывая широкий спектр эмоций у горожан и людей искусства. Из последних — управдом на территории ЖРЭУ, десантник Степочкин в городском парке и сантехник на улице Гоголя. Вместе с председателем областной организации Союза художников Павлом Рябовым мы решили выяснить, что не так с одним из туристических мест Бреста и почему важно советоваться с профессионалами, когда речь идет об историческом центре города.
Павел Анатольевич Рябов возглавляет Брестскую областную организацию Союза художников с 2014 года. До этого были преподавание в БрГУ имени А.С. Пушкина, работа на Брестском комбинате стройматериалов и в Театре драмы. С Павлом Анатольевичем мы встречаемся прямо по центру улицы Гоголя. Цель — разобраться и понять главные ошибки аллеи фонарей без голословности и криков.
— Сама идея подобной аллеи — хорошая и креативная, — говорит Павел Анатольевич. — По факту она стала одним из брендов города. Самая главная проблема заключается в подмене понятий. На бумаге эти произведения проходят как декоративные фонари с художественными элементами. В итоге мы видим художественные композиции с элементами фонарей или малые архитектурные формы.
По законодательству они должны проходить художественный совет, который хоть и носит рекомендательный характер, но точно бы позволил избежать некоторых ошибок. Все члены совета —профессионалы своего дела, опытные и интеллигентные люди. Никто из них не позволит себе безосновательно критиковать представленные на обсуждение работы. Более того, они бы деликатно указали автору на ошибки и помогли бы довести композицию до ума.
Инициатором создания аллеи фонарей выступил кузнец Александр Чумаков. Из 28 открытых в 2013 году фонарей примерно треть — его исполнения. Первая партия фонарей была посвящена произведениям Николая Гоголя. Дальше стали появляться декоративные скульптуры, которые не имели к литературе никакого отношения. Предприятия города начали соревноваться в креативном подходе настолько, что среди брестчан стали ходить шуточные разговоры о переименовании улицы Гоголя в Бульвар Тщеславия.
— Под каждым фонарем можно увидеть звезду, на которой выгравировано название предприятия, подарившее изделие городу. У меня каждая из звёзд вызывает ассоциации с Брестской крепостью, хотя не исключено, что задумка была другая. Образная составляющая должна быть сильной и понятной даже не подготовленному человеку.
Мы стоим возле демонтированного фонаря. Павел Анатольевич шутливо злорадствует, надеясь, что придет время, когда самые «низкохудожественные» образцы придут в негодность естественным путём. Фонарь, принадлежащий «Западгазсервису», художник называет ярким примером непрофессионализма. Причем не исключает, что занимались этим специалисты своего дела.
— Кузнецы отлично справляются с декоративными скамейками, заборами и теми же фонарями. Однако, когда речь идет о художественных композициях, сразу встает вопрос стиля, отбора выразительных средств и т.д. Всему этому учат в художественных ВУЗах. Все люди, прошедшие школу высших художественных заведений, это понимают. Плохо, когда человек, не имеющий художественной подготовки, берется за изготовление фигур. Человек, животное, сказочные персонажи — не важно. Начинается китч. Его здесь быть не должно.
В художественной композиции есть такое понятие, как «отбор выразительных средств». Здесь мы видим слишком много деталей. Хорошая композиция — это когда взгляд упал в одну точку (центр композиции) и только после начал осматривать детали. Здесь же он прыгает. То, что мы видим, — это уровень ПТУ, где учащимся давали эскиз, а те делали в рамках своих возможностей.
К сожалению, сейчас такое время: кто платит, тот и заказывает музыку. Имея деньги, заказчик считает, что имеет право навязывать свой вкус, а зачастую за ним скрывается его отсутствие. Такие фонари имеют место быть, но на частной территории. Однако это исторический центр, где ходят туристы и горожане. При помощи таких композиций у людей воспитывается вкус. Они начинают думать, что это нормально, не видя альтернативы.
При подходе к следующему фонарю Павел Анатольевич замечает стилистические шероховатости. Листья, которые обрамляют плафоны, имеют форму лопуха. В остальном фонарь не вызывает претензий. Художник задумывается о другом:
— Когда настоящие дизайнеры работают над логотипом, у них имеется минимальное количество выразительных средств. На выходе мы видим сильные работы, несущие максимальный спектр эмоций и впечатлений. 7 сентября в Освенциме открылась VII биеннале социально-политического плаката. Первую премию взял беларуский художник Юрий Тореев за плакат «Цензура». На нем изображена пуговица, у которой по центру два глаза.
Там же работа Владимира Цеслера «Министерство культуры», которая была отмечена премией ректора Академии изящных искусств в Кракове. На плакате изображен греческий храм в виде расчески. У обеих работ минимум выразительных средств, но зато какой сильный эмоциональный подтекст! О многих фонарях я такого сказать не могу. Чувство вкуса, меры и стиля — это что-то неуловимое, действующее на уровне эмоций, хотя основывающееся на мощной базе образования, культуры, истории.
Работа компании «Санта Бремор» у художника не вызвала нареканий. Павел Анатольевич говорит, что, несмотря на изобилие выразительных средств, работа чистая, без шероховатостей и шума. А вот в отношении «Носа» у собеседника возникли противоречивые чувства. Вроде и есть субъективно раздражающие детали, но это далеко не самая плохая работа. Если бы все фонари были выполнены с подобными недочётами, к ним было бы куда меньше вопросов.
— А вот к телеге претензий нет, — говорит Павел Анатольевич. — Она выполнена неплохо. «Фонарь» стилистически чистый, в отличие от той аляповатости, что мы видели раньше. Эта работа выверена и вполне может претендовать на одну из лучших на всей аллее.
Вообще, у первых работ не было той вакханалии и китча, который мы стали наблюдать после. Хотя следующая работа — слабая. Здесь плохо читается огонь на фоне камина, не совсем чистый контур фонаря. Все это стилистические неточности, над которыми нужно работать. Для этого нужны вкус, профессионализм и время. У нас же часто все проходит в авральном режиме, что приводит ко всякого рода ошибкам. Знаю — проходил. В итоге получается, как у Черномырдина: «Хотелось как лучше, а получилось как всегда».
В ходе разговора складывается впечатление, что сильные и слабые работы расставлены в поочередном порядке. Так, фонарь с лошадьми, по мнению художника, достойная работа. Здесь хорошо проработаны кони и очень чисто сделаны колеса, нет лишних кованых наворотов. Последняя работа перед перекрестком с улицей Ленина — слабая. Виден перебор выразительных средств, когда одной композицией хочется сказать все. Также и сама фигура оставляет желать лучшего.
Переходим дорогу, и нас с ходу встречает «образец попсовой стандартной работы с элементами ампира». У художника к ней нет особых претензий, разве что полное отсутствие оригинальности даже в использованных материалах. Например, китайский конструктор, который можно купить в «Кованом дворике». Дешево и сердито.
По дороге к следующему фонарю вспоминаем и фигуру женщины, установленную на железнодорожном вокзале. Она не прошла художественный совет, но была установлена в своем первоначальном виде.
— Из-за того, что совет носит рекомендательный характер, далеко не все прислушиваются к замечаниям. В произведении, которое стоит на вокзале, очень много каши. Это слишком сложная составная композиция, считай — скульптура. Она выпадает из общего архитектурного стиля. На совете были предложены варианты решения. Однако железная дорога поступила по-своему.
Сейчас повсеместно мы видим тенденцию «прикольно». Это ключевое слово, которое решает, будет работа или нет. Хорошая, плохая — без разницы. Если людям нравится — имеет место быть. Возможно, это отдает морализаторством, но я считаю, что мы имеем право идти чуть впереди обывателя и нести просветительскую функцию, воспитывать вкус у людей.
Следующая работа — обыкновенный, с большего шаблонный декоративный фонарь, чего нельзя сказать о соседнем:
— Яркий пример той самой подмены понятий. По факту, это большая монументальная скульптура с маленьким фонариком. Перед нами литературное произведение в объеме, которое сложно и долго считывается. Больше всего вопросов вызывает фигура пожарника. Из-за плохой стилизации она выглядит кукольно-дубоватой. Это пример того, когда человек, не имеющий отношения к скульптуре, берется за фигуру человека. Анатомические нарушения, шероховатости, все это делают работу сложной, тяжеловесной и наполненной грубыми ошибками.
Что касается следующей работы, то за ней, скорее всего, стоит художник. Здесь, конечно, может возникнуть вопрос вкуса, однако сам фонарь сделан профессионально, без аляповатостей. Работа выглядит монументальной за счет стелы. То же самое можно сказать и о фонаре «Белтрансконсалт». Он выполнен более-менее чисто, пропорции выдержаны.
Соседний фонарь встречает нас со всеми своими шероховатостями и дребезжанием. Здесь, как и в предыдущих слабых работах, много лишних деталей, на которые были потрачены немалые деньги. А вот в следующих двух фонарях Павел Анатольевич замечает схожесть между работами компаний «МТС» и «Белтрансконсалт». Вполне возможно, что это работа одного мастера.
— К изготовлению этой работы, скорее всего, также приложил руку художник, — говорит наш собеседник у очередного декоративного фонаря. — Однако я вижу три составные части, которые между собой стилистически спорят. На мой взгляд, не хватает цельного восприятия фигуры ангела. Здесь же очень много дырок и деталей. То же и с работой компании «Демарш». Если бы эти фонари прошли через художественный совет, то, доработав пластику и композицию, ошибок можно было бы избежать.
В душе я понимаю порядок принятия подобных решений. Есть хорошая идея, начинают искать средства, поджимают сроки, а тут еще советоваться с занудами-профессионалами, которые наверняка начнут вставлять палки в колеса.
Запоминающимся примером стала скульптура совы и бульдога, которая сейчас стоит на Леваневского. Наши люди (судя по последним исследованиям) — неэмоциональные и терпеливые по натуре, но здесь не выдержали. Как сейчас помню: иду по Советской, а меня не пускает какой-то новый и агрессивный объект. Скульптура стояла поперёк улицы и была настолько громоздкой, что от нее невольно приходилось вжимать голову в плечи. Автор, раскрывая свой замысел, рассказывал о количестве перьев совы и о том, что они символизируют. На самом деле это не важно. Даже если их будет всего три и они вызовут эмоции — значит, работа удалась.
За разговором возвращаемся к памятнику тысячелетия Бреста. Рядом — очередной чек-поинт в виде места для поцелуев от «Берестейского пекаря». Несмотря на нормальную композицию, идея далеко не оригинальна, и от этого вызывает отторжение.
Попсовой работой можно назвать и следующую скульптуру. Она нравится детям и служит неплохой фотозоной. Здесь также можно было лучше поработать над пропорциями и композицией. Вопросы есть и к работе от «Продтоваров». Здесь видно неудачное исполнение фигуры человека. Грубые нарушения в пластике привели к тому, что фигура напоминает мертвую куклу.
— Я бы не сказал, что это очень плохая работа, — говорит Павел Анатольевич при подходе к фигуре чистильщика обуви. — Здесь опять виден недостаток пластики и профессионализма в исполнении фигуры человека. Мне нравится, как стилизованы кисти рук, но губы, глаза и попытка из металла сделать текстильные складки смотрятся плохо. Это примерно то же самое, если из керамики делать имитацию резьбы по дереву. Материал диктует свои законы, которым художник должен подчиняться. Плюс ко всему, подобную фигуру можно увидеть и в других городах (например, в Челябинске) в более удачном исполнении.
Дальше на пути нас ждал классический фонарь, который оказался довольно чистым в исполнении. При взгляде на него виден отбор выразительных средств. По сути, это образец профессионализма, чего нельзя сказать о соседней работе. Здесь Павел Анатольевич нашел много аляповатостей. Это пример фонаря, выполненного человеком без соответствующих образования и вкуса.
«Белалковский» монументализм наш собеседник отнес к фигурам носа и кареты, которые были разобраны в начале материала. Если бы таких композиций было всего 10 штук на всей улице — было бы куда лучше.
Дальше нам на пути попадаются две человеческие фигуры, и к обеим из них есть объективные претензии.
— Подобная композиция имеет место быть. Однако то, что мы видим, — это кукольно-дубоватый стиль исполнения с анатомическими ошибками. Я знаю, кто выполнял эту работу. Талантливый молодой мастер. Скорее всего, он сделал все что мог, исходя из полученного материала и времени. Однако мое мнение таково: он взялся просто не за свое дело.
Фигура же сантехника — одна из самых неудачных. Причем скамейка, которую мы видим перед ней, выполнена хорошо. Работа не оригинальна, но имеет место быть. Сам же сантехник — без комментариев. Еще когда принесли эскиз на градостроительный совет, я посоветовал предварительно посмотреть в интернете на подобные работы. В итоге мы получили самый худший образец. Маленькое ухо, странно сидящая шапка, лом вместо позвоночника — замечаний много. Главное — в нем нет зерна и той эмоциональной искры, о которой я говорил.
Бежим дальше, устраивая блицопрос. Работа компании «Burvin» — стильная (скорее всего, дело рук художника). Проблема в другом: подобную работу можно увидеть в парке возле Оперного театра в Минске.
Декорация от «Инко-фуд» не вызывает раздражения. Сделано чисто, профессионально, занимает одно место наряду с телегой и подобными фонарями. ЦУМ отличился дешевой работой с теми же китайскими деталями и ампиром. Банальное решение, но выполненное неплохо. Крепкая работа и у таможенников. Единственное, что может немного раздражать, — цветовая гамма. Фонарь от «A-100» оказался пустоватым, но довольно чистым в исполнении.
Самым же лучшим произведением наш собеседник считает работу «Маленький принц» от компании «СТиМ».
— Здесь видны пропорции, стиль, композиция, отбор выразительных средств. Все подобрано идеально, нет ничего лишнего. Даже пчелка выполнена чисто. Если включить зануду, можно придраться к розе, но и та в композиции смотрится гармонично.
Хороша и следующая работа. Здесь автор подчинился металлу — и вышло куда лучше. Да, есть свои неточности: в частности — плохо сделаны ноги и т.д. Однако тут не видно насилия над материалом.
Куда хуже работа от компании «Gefest». Кувалда в руках фигуры лежит таким образом, будто это пластмассовая игрушка. Это скульптурный недостаток, который нужно было устранить во время работы. Опять же, мы видим претензию на произведение искусства с недостатками профессионального исполнения.
В последней для нашего забега работе была обнаружена популярная ошибка: перебор средств. Если убрать шестеренки посередине конструкции, она бы от этого только выиграла. В конце разговора Павел Анатольевич говорит, что одна из проблем появления слабых работ на аллее — самоуверенность мастеров и отсутствие профессионального обсуждения проектов. Однако, если речь идет об историческом центре города, об объектах, влияющих на формирование облика города и вкуса горожан, — художественный совет необходим хотя бы для того, чтобы не допускать откровенных ляпов.
Фото — Роман Чмель
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.