ликбез выходного дня
Больше, чем челка. История самого эмоционального музыкального жанра
Не только косые челки, значки и "джинсы порезаны, лето, три полоски"
Далеко не всем известно, что эмо — не только косые челки, значки и "джинсы порезаны, лето, три полоски". Это целое музыкальное подразделение, имеющее за собой более чем тридцатилетнюю историю. В горящую осень 2018-го мы подготовили материал, в котором попытались наиболее полно (пусть и субъективно) передать историю самого чувственного музыкального жанра, переросшего в субкультуру.
Все началось с панк-рока
А точнее — с главного идеолога DIY-культуры Иэна Маккея. К середине 80-х панк-рок уже успел наплевать на моральные устои человечества так, что из этих плевков выросло море музыкальных antisocial коллективов. Рушить привычный порядок вещей было задорно, модно и на злобу дня. Гитары Black Flag, Bad Brains и Minor Threat кричали так громко, что навсегда вошли в историю. Последние же и стали родителями музыкального стиля, заклейменного обывателями и подпорченного мейнстримом.
Играя жесткий и быстрый панк/хардкор, Minor Threat первыми отказались от привычных панк-идеалов: всеобщего гедонизма и разрушающего образа жизни. Строчки "I've got the straight edge" породили целую культуру, знакомую как SxE. Логично, что передовики во главе Иэна Маккея и стали катализатором для появления новой волны панк/хардкора: мелодичного, с эмоциональными текстами, граничащими с истеричной поэзией.
Играя жесткий и быстрый панк/хардкор, Minor Threat первыми отказались от привычных панк-идеалов: всеобщего гедонизма и разрушающего образа жизни. Строчки "I've got the straight edge" породили целую культуру, знакомую как SxE. Логично, что передовики во главе Иэна Маккея и стали катализатором для появления новой волны панк/хардкора: мелодичного, с эмоциональными текстами, граничащими с истеричной поэзией.
Иэн Маккей собственной персоной
Под влиянием Minor Threat фанат коллектива Ги Пичотто в 1984 году собирает Rites of Spring. В ней он ломает привычные рамки хардкора в пользу мелодичных гитар, разнообразных ритмов и личной страстной лирики. Услышав звучание ребят, Иэн Маккей настолько проникся группой, что собрал Embrace — коллектив, ставший родоначальником эмоционального жанра. Такой подход привел к "революционному лету" 1985 года. Тогда в Вашингтоне появилась новая волна панк/хардкор групп, стремившаяся сломать все существующие устои.
Однако просуществовала она всего несколько лет. К 1986 году большинство групп распалось. Маккей и Пиччото образовали культовых Fugazi, то и дело приписываемых к эмо-движению. Первая волна эмо прожила четко по панк-канонам: "Live fast, die young". Она не обрела массовой популярности, так и оставшись в музыкальных подземельях. Сегодня послушать группы первой волны могут лишь настоящие эстеты, несущие ликбез поверхностной музыкальной индустрии.
Nirvana — главные эмо 90-х?
Nirvana — в принципе главная группа 90-х и одна из величайших в истории. Успех "Nevermind" был настолько огромен, что мейджор-лейблы и острозубые капиталисты из мира шоу-бизнеса повернули свой взгляд в сторону андеграунда. Конечно, это отобразилось и на эмо-музыке. Если в 80-х речь шла о пост-хардкоре как первопроходце самого чувствительного музыкального жанра, то Nirvana дала толчок к появлению эмоциональной "индюшатинки".
В народе звучание таких групп обозначили, как мидвест эмо (по территории их обитания). Новаторами стали Jawbreaker и Sunny Day Real Estate. По своему внешнему виду они ничем не отличались от прыщавых студентов-ботаников, штудирующих библиотеки американского колледжа средней паршивости. Эксперты из "Лурка" характеризуют их так: "Наиболее трушным для такой группы считалось записать 1-2 альбома и затем распасться. Некоторые распались не навсегда и периодически дают концерты. Группы эти слушало (тогда, да впрочем и сейчас) два анонимуса, никто их не пиарил, но зато и зашкварены они не были (на радость небыдлу)".
В противовес самой правильной энциклопедии Рунета скажем, что "мидвест эмо" повлияло на дальнейшее развитие жанра. Так, к концу 90-х в музыкальной среде появляется эмо-поп. Его идейными вдохновителями стали те же Jawbreaker и инди-няшки из Weezer (нет милее видео на свете, чем их "Island in the Sun").
Первопроходцами же в новом стиле стали такие группы, как Jimmy Eat World, The Promise Ring, The Starting Line, Saves The Day, The Movielife и The Get Up Kids. Последние в 1999 году выпустили альбом "Something to Write Home About", ставший одним из крупнейших в истории жанра. Повлияли на эмо-поп и задиристые скандалисты из Blink-182. Журналист Джеймс Монтгомери написал для MTV: «Без них не было бы ни Fall Out Boy, ни Paramore, ни Fueled by Ramen». Таким образом, к концу 90-х эмо уверенно поднималось на вершину скользкой музыкальной индустрии.
Первопроходцами же в новом стиле стали такие группы, как Jimmy Eat World, The Promise Ring, The Starting Line, Saves The Day, The Movielife и The Get Up Kids. Последние в 1999 году выпустили альбом "Something to Write Home About", ставший одним из крупнейших в истории жанра. Повлияли на эмо-поп и задиристые скандалисты из Blink-182. Журналист Джеймс Монтгомери написал для MTV: «Без них не было бы ни Fall Out Boy, ни Paramore, ни Fueled by Ramen». Таким образом, к концу 90-х эмо уверенно поднималось на вершину скользкой музыкальной индустрии.
Мейнстримовые нулевые и тот самый 2007-й
Amanda Woodward
В противовес эмо-попу и инди-року той же направленности широкую популярность в нулевых начинает набирать скримо. Стилю характерны кричащий вокал и быстрые гармонизированные гитары. Возникнув в начале 90-х и выйдя из хардкор-панка, своей эмоциональностью и лиричностью текстов он крепко занял позицию в нулевых. Более того, этот стиль по праву считается не тронутым клеймом коммерции, и тяжело поддается обвинениям в продажности.
Для 13-16-летних подростков скримо было чересчур тяжелым, рваным и с непонятными текстами. Большинство из них вообще не знало о существовании более темной стороны их любимого черно-розового стиля. Образовавшись в США, скримо распространила свои музыкальные метастазы по всему миру. Наибольших успехов на этом поприще достигла Франция. И дело даже не в уровне популярности ставших культовыми в узком кругу Amanda Woodward и Belle Epoque.
Для 13-16-летних подростков скримо было чересчур тяжелым, рваным и с непонятными текстами. Большинство из них вообще не знало о существовании более темной стороны их любимого черно-розового стиля. Образовавшись в США, скримо распространила свои музыкальные метастазы по всему миру. Наибольших успехов на этом поприще достигла Франция. И дело даже не в уровне популярности ставших культовыми в узком кругу Amanda Woodward и Belle Epoque.
Проникновенная и кричащая лирика на французском языке настолько лепила музыкальные пощечины, что горечь всей жизни ощущалась даже в поедаемой халве или рахат-лукуме. Более того, французское скримо стало законодателем моды в мире музыкального нейминга. В постсоветских странах то и дело начали появляться группы франкоязычного названия. Это придавало загадочности, налета шарма и романтического драматизма.
В мейнстриме же в это время начинается целая музыкальная каша. Популярность стиля растет со скоростью жирового отложения после приема гормональных. Это приводит к появлению целого пласта однообразных, примитивных и малоимеющих к субкультуре отношения групп. Fall Out Boy, My Chemical Romance, Paramore, New Found Glory — полный список может переплюнуть по объему собрание сочинений Умберто Эко.
Вовремя прощупав почву, эти коллективы влились в вагон псевдоэмокора и создали фан-эшелон челкастых подростков. После некоторые будут брызгать слюной, доказывая, что к эмо они не имели никакого отношения (например, как Джерард Уэй из My Chemical Romance).
Вовремя прощупав почву, эти коллективы влились в вагон псевдоэмокора и создали фан-эшелон челкастых подростков. После некоторые будут брызгать слюной, доказывая, что к эмо они не имели никакого отношения (например, как Джерард Уэй из My Chemical Romance).
Весь этот музыкальный компот успешно ротировался музыкальными телеканалами, радиостанциями и печатными СМИ. Апогеем бала сюрреализма стало появление на сцене Tokio Hotel — костюмированного музыкального продукта, заточенного под наиболее уязвимые MTV-массы. Соединив во внешнем виде эстетику аниме, готики и бреда, те стали законодателями моды и жарких обсуждений на тему гендерной принадлежности вокалиста. С появлением немцев пришелся пик и на внешнюю атрибутику. Производители значков, плечевых сумок и скейтеров довольно потирали ладошками. А такие бренды, как Vans, Circa, Fallen, DC наверняка сколотили состояние, позволившее бы при желании построить целый город-музей, посвященный стилю.
Те самые Tokio Hotel
Мейнстрим на западе всегда был многогранен. Поэтому прилизанным и облегченным (считай, эстрадным) исполнителям альтернативу составил пост-хардкор. C 80-х он претерпел стилевые изменения и ворвался в эмо-рынок с адаптированным под реалии звучанием.
Одними из самых ярких представителей стали Alexisonfire — канадская группа, получившая призвание и почет далеко за пределами родины. Золотые и платиновые статусы пластинок только подтверждают это. Несмотря на успех, Alexisonfire сохранили свое лицо с достоинством и не скатились до уровня примитивного и слащавого поп-панка. Подобное можно сказать и о британцах Funeral For A Friend. Каждый, кто хоть раз причащался эмо-атрибутами, знает их по крайней мере по "Roses for the dead".
Одними из самых ярких представителей стали Alexisonfire — канадская группа, получившая призвание и почет далеко за пределами родины. Золотые и платиновые статусы пластинок только подтверждают это. Несмотря на успех, Alexisonfire сохранили свое лицо с достоинством и не скатились до уровня примитивного и слащавого поп-панка. Подобное можно сказать и о британцах Funeral For A Friend. Каждый, кто хоть раз причащался эмо-атрибутами, знает их по крайней мере по "Roses for the dead".
В первой половине нулевых эмо стало настолько влиятельным и музыкальным стилем, что внедряло свои корни даже в более тяжелые "core-поджанры". Так еще одни британцы Bring Me The Horizon появились на музыкальной сцене с истерично-брутальным дэткором. Суровая направленность гитар не мешала Оливеру Сайксу (вокалисту группы) и компании носить косые челки, узкие джинсы, напоминавшие лосины, и слипоны Vans. Это теперь британцы звучат из каждого утюга и больше напоминают Linkin Park, чем наследие Six Feet Under или Cannibal Corpse. А когда-то они были настоящими псами ада для множества родителей прыщавых пубертатов.
Лирическое христианское отступление
Христианство в рок-музыке никак нельзя было назвать новаторским. Уже с конца 60-х годов XX века стали появляться коллективы, несущие в себе слово Божье и благодать гитарную. Долгое время такая музыка носила налет блаженности и воспринималась сродни Nickelback и Breaking Benjamin: вряд ли музыкальный мир заметил бы потерю этих бойцов.
Даже проникновение в ряды заклятых врагов из когорты блэк-металлистов не дало ощутимых результатов. Адепты Люцифера, Бафомета и Вельзевулла оставались куда популярнее протестующих против гневного радикализма представителей анблэка. Параллельно с этим христианство проникало и в панк/хардкор-среду.
Даже проникновение в ряды заклятых врагов из когорты блэк-металлистов не дало ощутимых результатов. Адепты Люцифера, Бафомета и Вельзевулла оставались куда популярнее протестующих против гневного радикализма представителей анблэка. Параллельно с этим христианство проникало и в панк/хардкор-среду.
The Devil Wears Prada
Одними из первых, кто принес слово Божье на алтарь бластбита и брейкдауна, стали Living Sacrifice. Однако об их существовании знают только аспиранты кафедры христианского металкороведения. Самыми главными миссионерами, которые повлияли на легендарный 2007-й, стали As I Lay Dying, The Devil Wears Prada, August Burns Red и Underoath. Несмотря на то, что первые три коллектива играли металкор, отрицать их принадлежность к эмо-тусовке — глупо. У каждого уважающего себя челконосца в плеере были как минимум "Hey, John, what's your name again" The Devil Wears Parada и "Forever" As I Lay Dying. Последние как раз и представляют наибольший интерес для сторителлинга.
Если The Devil Wears Prada и Underoath продолжают играть (последние с перерывами на творческие отпуска), то у As I Lay Dying музыкальный путь оказался куда интереснее. Здесь как в сказке. У группы было все: масштабные мировые туры, контракт на Metal Blade records и премия "Грэмми" за лучшее металл-исполнение. В 2013 году (уже после спада эмо-активности) коллектив по-прежнему успешно срубал солд-ауты и должен был выступить в Беларуси. Однако тур был отменен. Причина — арест вокалиста Тима Ламбезиса.
Если The Devil Wears Prada и Underoath продолжают играть (последние с перерывами на творческие отпуска), то у As I Lay Dying музыкальный путь оказался куда интереснее. Здесь как в сказке. У группы было все: масштабные мировые туры, контракт на Metal Blade records и премия "Грэмми" за лучшее металл-исполнение. В 2013 году (уже после спада эмо-активности) коллектив по-прежнему успешно срубал солд-ауты и должен был выступить в Беларуси. Однако тур был отменен. Причина — арест вокалиста Тима Ламбезиса.
За пару лет до этого в интервью он говорил, что разочаровался в Боге и больше к религии себя никак не относит. Параллельно Тим накачивал мышечную массу до аэростатных объемов. Верными друзьями служили анаболики. По его словам, они и стали главной причиной помутнения, в рамках которого он пытался нанять киллера для убийства своей жены. В итоге он был приговорен к 6 годам заключения. После этого многие поставили крест на группе. Остальные участники образовали новый проект, который даже на треть не охватил той популярности, что была у As I Lay Dying.
В 2017 в музыкальных кругах появляется весточка о досрочном освобождении Тима. Тот признал вину, раскаялся и вообще вел себя в тюрьме как отличник. В июне 2018 года As I Lay Dying возвращаются в оригинальном составе с синглом "My Own Grave". Он представляет собой сочный и бодрый металкор-боевичок, говорящий, что металкор жив и мы, As I Lay Dying, достанем его из могилы, переработаем и накормим свеженинкой.
Постсоветский эмо-прайд
Если ты дочитал до этого момента, то будешь вознагражден. Без лишних слов мы наконец-то подобрались к нашим эмо-прусакам, состоящим из горящего сентября. К некро-развалинам совдепии эмо-движение подобралось переработанным и видоизмененным. Пока Иэн Маккей разочаровался в насильственном аспекте панк-рока, на близких к Беларуси территориях тот только начинал свою активность. Поэтому мало того, что эмо-культура к нам добралась на паровозике из Ромашково, так еще и в усеченном варианте.
Большинство постсовестких челконосцев вряд ли слышали о существовании At The Drive-In, а тем более Fugazi. MTV уже вещало на полную катушку. Трек "Dance, Dance" Fall out Boy активно справлялся с задачей распространения эмо-культуры среди подростков. Самые сообразительные из них взяли гитары и начали создавать свои коллективы.
Большинство постсовестких челконосцев вряд ли слышали о существовании At The Drive-In, а тем более Fugazi. MTV уже вещало на полную катушку. Трек "Dance, Dance" Fall out Boy активно справлялся с задачей распространения эмо-культуры среди подростков. Самые сообразительные из них взяли гитары и начали создавать свои коллективы.
В постсоветских странах любое явление перерабатывается и принимает совершенно иные формы. Эмо не стало исключением и выбрало (как и Россия после) особый путь развития. В одну субкультуру смешались кони, люди, малиновый кисель и гороховый суп. Amatory, Jane Air, Психея, Deadкеды, Tractor Bowling — все эти команды успешно юзали популярный бренд, не особо от него открещиваясь.
Мейнстримовое эмо в России превратилось в собственный взгляд на жанр, где гроул граничил с рэпом, а музыканты не особо думали над музыкальными рифами и подбривали их у зарубежных коллег. Тот культовый альбом Stigmata с горящим сентябрем внутри — практически копипаст немецких металкорщиков Caliban. Главными составляющими коммерческого эмо в России стали плагиат, немного "говнарьства" и совмещение несовместимого. Одним из жирных плюсов являлось создание "A-One" — телеканала, который прорубил заскорузлую музыкальную ТВ-индустрию.
Противовес довольно посредственному мейнстриму составил скримо-андеграунд. Эмо-олдфаги наверняка помнят красавцев Marshak i Kasatka, которые толкали чуть ли не поэзию в рамках жанра. Чуть позже появляются Состояние Птиц, у которых скримо-истерия подогревается скрипкой.
Беларускую эмо-сцену также нельзя обвинить в посредственности. Возможно, сказываются мелкие (по сравнению с Россией) масштабы. Передовики из My Ocean, You Are in Me September и т.д. играли музыку нестыдную, актуальную и интересную. Давали жару и одни из главных беларуских скримарей Sen Deni. Однако, несмотря на это, в нашем любимом 2007-м балом правил Сатана.
Эффект был настолько сильным, что куски жирного пирога доставались и командам, не имеющим к эмо даже косвенного отношения. Мода на шашечки всех тонов и оттенков привела к всплеску интереса к ска-панку. Треки Кожаного Оленя запросто могли перемешаться с завываниями Such A Beautiful Day или 6000000000 себя. Хрупкие мальчики в порывах доказать свою мужественность иногда врывались на концерты брутальных дэз-металлистов.
Ясное дело, что такой переменчивый эмо-компот не мог существовать долго. Поколение росло — росли и музыкальные требования. Однако стоит разделять массовую истерию по ушедшему 2007-му от ставшего самодостаточным музыкального жанра. Несмотря на харассмент со стороны шоу-бизнеса, он остался важным этапом в музыкальной эволюции.
Эффект был настолько сильным, что куски жирного пирога доставались и командам, не имеющим к эмо даже косвенного отношения. Мода на шашечки всех тонов и оттенков привела к всплеску интереса к ска-панку. Треки Кожаного Оленя запросто могли перемешаться с завываниями Such A Beautiful Day или 6000000000 себя. Хрупкие мальчики в порывах доказать свою мужественность иногда врывались на концерты брутальных дэз-металлистов.
Ясное дело, что такой переменчивый эмо-компот не мог существовать долго. Поколение росло — росли и музыкальные требования. Однако стоит разделять массовую истерию по ушедшему 2007-му от ставшего самодостаточным музыкального жанра. Несмотря на харассмент со стороны шоу-бизнеса, он остался важным этапом в музыкальной эволюции.
Есть ли жизнь после 2007-го?
Субкультура после 2007-го постепенно начала разлагаться, чего нельзя сказать о музыкальной индустрии, в которой продолжалось движение. На сцене появляются Attack! Attack! и Asking Alexandria, на которых был повешен ироничный ярлык краб-кора (из-за приседаний гитаристов). Пост-хардкор настолько плотно проник в культуру, что спад эмо-спроса его практически не затронул.
Attack! Attack!
Да и сами вчерашние "эмари", слегка переобувшись, стали слушать дэткор от Suicide Silence или All Shall Perish. В 2010-м году начался всплеск популярности пост-рока. Катализатором в том числе послужили мемчики про тлен и грустного Якубовича. Такая волна родила коллективы, чья музыкальная принадлежность на афишах начинает писаться, как "screamo/post-rock". В Беларуси в этом симбиозе не было равных Marie Chante — минчанам, распавшимся около года назад. Начав с надрывного скримо, они в итоге пришли к инструменталу, а концерты группы больше напоминали встречу старых друзей, собравшихся на репетиции.
После спада популярности пост-рока можно начинать говорить об окончательной смерти эмо как музыкального жанра. Мелкими осколками он пытается проникнуть в индустрию, но это больше похоже на один из рычагов влияния на современную музыку. Отголоски эмо можно найти в Пошлой Молли и некоторых клауд-рэперах. Однако впадать в ностальгически-истерическую паранойю не стоит. Говоря на языке стендаперов: эмо, как и бывшую, нужно уметь вовремя отпустить.