Андрею 19 лет, и он рэпер. Но это сейчас. До этого он успел выиграть «республику» по боксу, полежать в дурке, погонять за «Динамо-Брест» и заработать хулиганскую статью, бросить лицей, сделать татуировки на лице и, наконец, заняться музыкой. Мы съездили с Андреем в Дубицу — его родную деревню, где он был единственным ребёнком и теперь не испытывает к дому никаких чувств.
Деревня, у которой есть дачники и магазин
Дубица — рядовая беларуская деревушка с убывающим населением, окружённая лесом. В 5 километрах находится граница с Польшей. Единственное, что спасает Дубицу от окончательного коматоза, — дачники и магазин «Родны кут».
Первые здесь выкупают участки и приезжают на лето. Наличием магазина деревня доказывает (в том числе и себе), что ещё не всё потеряно, что есть спрос.
Андрей — последний выпускник Дубицы, финалист поколения Z, который в 7 классе сел на маршрутку до Бреста и на part time в деревню больше никогда не возвращался.
— Когда я учился в 6 классе, за мной одним в деревню приезжал автобус. Забирал и вёз в Домачево, где находилась школа. Я был единственным ребёнком в деревне.
Дубица для Андрея — родной дом, к которому он не испытывает никаких чувств. Говорит, это всё второстепенное, сейчас его жизнь в Бресте, а в деревню приезжает исключительно из-за бабушки: навестить и помочь по хозяйству.
«Всегда шёл в отрицалово»
Детство Андрея — ещё те качели. Первые четыре класса парень проучился в соседней деревне Леплёвка. Потом на 2 года вместе с мамой переехал в Брест. После семья снова вернулась в Дубицу.
Развлечения у пацана в деревне были нехитрыми. Рассказал, что совсем малым «макал пальцы в рюмки», когда взрослые уходили на танцы в клуб. Как немного подрос, начал ходить с мамой в клуб, чтобы потанцевать под «Ласковый май», доносящийся из колонок музыкального центра.
Не успел Андрей вырасти до самостоятельного диско-возраста, как клуб закрыли. Развлечений стало ещё меньше.
Летом в деревню приезжали городские и пацаны собирались за клубом поиграть в футбол. Когда городских становилось совсем много, разбивались на кланы, забивали стрелки и дрались. Организатором «забивок» всегда был Андрей.
— Я рос конфликтным, всегда искал, кого задеть, с кем подраться. С родными шёл в отрицалово — никогда не слушал и не жил по навязанным правилам.
Бокс, первые места в чемпионатах и вспышки агрессии
Бабушка Андрея работала на турбазе «Белое озеро». Как-то летом после 7 класса наш герой помогал бабушке и познакомился на турбазе с тренером по боксу — там как раз проходили сборы училища олимпийского резерва (УОР).
Андрей загорелся и уже в 8 класс пошёл в Бресте, став учеником УОРа.
В боксе парень показывал хорошие результаты: первое место на республике, перспективы чемпионатов мира и Европы, но всё перечеркнул психоневрологический диспансер, куда Андрей загремел прямо перед «республикой».
— Моя проблема в том, что я вырубаюсь, когда начинаю с кем-то конфликтовать. Вспыхиваю моментально. Так было и тогда: зацепился, открываю глаза, а меня тренер откачивает.
Тренер тогда направил меня в спортивный диспансер, оттуда я попал в областную, а потом — на Плоску (народное название психоневрологического диспансера). Со спортивной карьерой после этого пришлось завязать.
Кассета Eminem и первые баттлы
В 6 классе отчим подарил Андрею на день рождения кассету Eminem. Тот послушал и «сразу улетел». Сначала в наушниках Андрея нон-стоп играл только Eminem, после подключились тогдашние ньюскульщики 50 Cent и Dr. Dre.
Параллельно в школе пацаны начали мутить баттлы по заготовкам. Проходило всё хаотично: в раздевалках, школьном дворе, стадионе.
Серьёзным увлечением это не было — баловство и выплеск адреналина. Плотно за музыку Андрей сел больше года назад, тогда и начали появляться первые песни, выступления. На смену боксу пришла музыка: она стала увлечением в жизни, которое он бросать не собирается.
— Я такой человек, что если горю, то иду до конца, чего бы это ни стоило. За что бы я ни брался — всегда вкладываюсь полностью. Отсюда и косяки, хулиганка, наблюдения у участкового.
Околофутбол, драки и статья «по хулиганке»
Между боксом и рэпом у Андрея случился околофутбол. На стадион его привели пацаны из училища олимпийского резерва. Парня несильно интересовал футбол, больше движуха после: «закуситься с оппонентом», съездить в лес на «забив». На стадион приходил покричать и, если есть «маза», подраться.
С околофутболом пришла и идеология. Уже учась в ПТУ, Андрей сделал первую татуировку — герб «Погоня». «Погоней» всё не закончилось, с ней пришло увлечение славянской тематикой: руны, веды и т.д.
Подробнее о татуировках Андрея мы писали здесь:
«Однажды я отхватил прямо в Евроопте». Как живется брестчанам с татуировками на лице
— Когда едешь на «забив», страха нет. Конечно, мандраж присутствует. Прикинь, я вот такой комплекции, даже чуть худее, а в 100 метрах перед тобой банда из 15-20 бородатых мужиков. Всякий раз, как получал по голове, думал: может, нафиг всё это? Но, когда пацаны звонили, спрашивали, еду или нет, сразу же срывался.
По околофутбольной движухе мне прилетела серьёзная 339-я статья (хулиганство). Я очень долго наблюдался у участкового. Каждые два дня ко мне приходили с проверкой в общаге, куда я должен был возвращаться к 8 часам вечера. Меня, конечно, это не останавливало: я всё равно продолжал косячить, меня принимали, и всё начиналось по новой.
В лицее меня водили к психологу, та затирала какие-то вещи непонятные. Но я не слушал никого, делал то, что хочу.
Околофутбол сдулся сам по себе. Изменилось время, Андрей пересмотрел свои взгляды. Говорит, если раньше мог получить за косой взгляд и неправильные шнурки на стилах, то сейчас все друг друга «поливают» в лицо и это считается нормой.
Всю энергию сейчас парень направил в музыку — осознал, что может заниматься этим серьёзно.
Первый концерт и беларуские обыватели
— Всю свою жизнь я всё отрицаю. Когда мать у меня спрашивала, чем я буду заниматься, я говорил, что точно не хочу оставаться в деревне. Я всегда знал, что не хочу обывательской жизни. У меня был период, когда два месяца я просидел в себе, разбирался, что могу и чем хочу заниматься.
Первый настоящий концерт у Kunstler’a состоялся в Антополе. Это был мини-фест, организованный местными. Выступление принесло первые деньги: выручку с организаторами поделили 80 на 20. Вышло около 60 рублей.
Больше за концерт Андрей однажды заработал на частном мероприятии в Минске — 250 рублей.
— Это было очень крутое выступление. На него пришло около 20 человек, но нужно было видеть ту атмосферу. Чтобы ты понимал, на тот момент у меня было где-то 10 треков — это полчаса выступления. В итоге на сцене я провёл два часа — меня не хотели отпускать. Некоторые треки я отыграл по 6 раз.
У нас такой энергетики нет. В Антополе неизбалованная публика. К ним приехал незнакомый рэпер из Бреста — уже событие.
А в Брест приезжает Jah Khalib, который в Минске собрал 4000 человек, а люди не хотят идти, потому что у него новый альбом не очень. Ребята, вы серьёзно? В нашу деревню, где нет даже нормальной площадки, приезжает крутой музыкант, а вы носом крутите?
Андрей рассуждает про людей в Беларуси. Говорит, народ у нас зажатый, недоверчивый и боится отрываться: «Даже если Pharaoh приедет, люди просто будут стоять и смотреть на сцену, оглядываясь по сторонам».
— Я не знаю, в чём затык. Люди пугливые. Возможно, всё из-за маленьких зарплат, из-за того, что живут обывательской жизнью. Всех еб*т, нагибают, а люди не пытаются ничего изменить. Зарплата маленькая? А что ты сделал, чтобы она была больше? Большинство сидит в рамках, которые им навязали с рождения. Я же всё это отрицал и отрицаю.
«Могу прожить на 5 рублей в неделю»
В Instagram у Андрея чуть меньше 2 тысяч подписчиков. Это самая благодарная публика: у каждого из 4 треков Kunstler’a по 15-20 тысяч прослушиваний. Большинство аудитории — украинцы. По словам Андрея, брестских ребят в подписчиках — около 30%.
— Украинцев люблю всем сердцем. Они постоянно меня поддерживают, пишут в Direct, мол, чувак, когда к нам, на твоём музле сидит весь город. Мне кажется, на Украине у меня больше поклонников, чем в Беларуси.
Сейчас Андрей занимается только музыкой. Весной парень забрал документы из лицея — не хотел отрабатывать год на стройке. Какое-то время делал памятники, после сконцентрировался на музыке. Зарабатывает на выступлениях и съёмках для брендов одежды.
— Я вкладываюсь и знаю, что это окупится. Бабки мне нужны для того, чтобы делать больше. Возможно, если вдруг на меня свалится огромный куш и я заболею деньгами головного мозга, поменяю своё мировоззрение. Но вряд ли.
Долгое время я сводил концы с концами, иногда нечего было курить, поэтому знаю, как жить на крохотные суммы. Серьёзно, я запросто могу прожить на 5 рублей в неделю.
Постоянно замечаю в своём окружении, что люди бредят деньгами. Девочки тоже падкие на бабки, они все сейчас такие в последнее время. Как мне объяснил человек постарше, они просто видят во мне перспективу и тянутся. Но я к ним так себе отношусь: приехала-уехала.
«Умный рэп никому не нужен»
Творческий процесс у Андрея быстрый: на трек уходит максимум час. Другое дело — запись и сведение: тут процесс медленный и самокритичный. Из сотни треков Андрей записывает 30-40, а выпускает в лучшем случае десять. Говорит, это стандартный рабочий процесс, которого придерживаются многие музыканты.
Сейчас Kunstler готовит к выходу первый EP, который будет состоять из 5 или 6 треков. Выпускать полноформатник Андрей не планировал и всегда был против этого. Говорит, как ни крути, у релиза должна быть концепция, а большинство треков у него слишком разные — как стилистически, так и по смыслу.
Но, когда музыкант начал копаться в заготовках, оказалось, что похожих по духу треков хватает на мини-альбом.
— Мне иногда прилетает за стиль, что я позёр, с завышенным ЧСВ и т.д. Но я ничего не выдумываю: в текстах всё то, что со мной происходило или может произойти. Есть трек, в припеве которого поётся: «Я ограбил банк? За спиной УЗИ. Собираю всё в пакеты и угоняю крузер». Понятно, я этого не делал, но, если жизнь прижмёт, я не сдам назад и сделаю это без проблем.
Андрей говорит, что выходит за рамки рэпа. По его мнению, рэп — примитивная музыка, а умный рэп, как делал Oxxxymiron, никому сейчас не нужен. Парень купил себе гитару и давно собрал бы живой бэнд, но нет близких по духу музыкантов.
— Смотри, в России рэп стал музыкой протеста. Ты бы вписался в политический движ? В тебе это откликается?
— Мне политика совершенно неинтересна. Я не знаю, что должно произойти, чтобы я вписался в протест, только если он затронет близкого мне человека. Меня вообще не парит, у меня свои дела. Поговаривают про войну, но будет и будет, смысл об этом думать, всё равно ничего не поменяется. Это трата времени.
Концертная презентация первого EP Kunstler состоялась 24 января. Смотрите, как там было:
А за Андреем можно следить в соцсетях: VK, Instagram
Фото — Роман Чмель, видео — Виктор Малыха
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.